152-мм гаубица Д-1 в исторической ретроспективе
Предпосылки
В отличие от многих других артиллерийских систем, по ходу Великой Отечественной войны положение дел со 152-мм гаубицами в Рабоче-Крестьянской Красной Армии определялось не конструктивно-техническими вопросами или тактическими соображениями, а изменениями армейской иерархии войсковых соединений и их организационно-штатной структуры. По довоенным воззрениям, принятые на вооружение и запущенные в серийное производство новые орудия шестидюймового калибра распределялись по уровням этой иерархии следующим образом:
- 152-мм гаубица обр. 1938 г. (М-10) — дивизионный;
- 152-мм гаубица-пушка обр. 1937 г. (МЛ-20) — корпусный и артиллерия Резерва Главнокомандования (РГК);
- 152-мм пушка обр. 1935 г. (Бр-2) — артиллерия РГК.
Кроме того, в разработке находились несколько образцов полковых 152-мм мортир, близких по баллистическим характеристикам малосерийной 152-мм мортире обр. 1931 г. (НМ). Возможно, что при этом имела место оглядка на Вермахт — в составе его пехотных и танковых дивизий штатно числились 150-мм гаубицы s.FH.18 и 105-мм пушки s.K.18, а незадолго до войны в составе стрелковых дивизий РККА появилась аналогичная пара из 152-мм гаубицы М-10 и 107-мм пушки М-60.
Однако начавшиеся в 1941 году боевые действия выявили чрезмерную оптимистичность довоенных планов — на дивизионном уровне для обеих вышеупомянутых тяжёлых артиллерийских систем не хватало средств тяги и грамотного персонала для их правильного применения. Поэтому их довольно быстро убрали из организационно-штатной структуры дивизий Красной Армии любого вида. Но, несмотря на больши́е потери, в распоряжении советских войск всё ещё имелось значительное число 152-мм гаубиц М-10, которым надо было найти подходящее место в сложившейся ситуации. Аналогично складывались обстоятельства и со 152-мм гаубицей-пушкой МЛ-20, поэтому её перевели на один иерархический уровень выше — она стала армейским орудием. Казалось бы, что тем самым высободилось место для гораздо более лёгкой по массе 152-мм гаубицы М-10 в корпусной артиллерии, однако в августе—сентябре 1941 года из-за трудностей в управлении и комплектовании стрелковые корпуса расформировываются. Таким образом, единственным «пристанищем» для М-10 осталась артиллерия РГК (переименованная в то же время в артиллерию Резерва Верховного главнокомандования — РВГК), а там уже находились и МЛ-20, и Бр-2. По своим тактико-технических характеристикам, в первую очередь дальности огня, 152-мм гаубица не могла составить конкуренцию 152-мм пушкам и гаубицам-пушкам, а преимущество в массе там не играло решающей роли — мощные тягачи в частях артиллерии РВГК имелись в наличии. Как результат было принято решение о завершении серийного производства М-10 в пользу более нужных фронту 122-мм гаубиц обр. 1938 г. (М-30) — и Красная Армия осталась вообще без снабжения современными 152-мм гаубицами, чего не было ни в Вермахте, ни в итальянской Королевской Армии, ни в вооружённых силах США (собственно Армии и Корпусе морской пехоты).
При этом стоит заметить, что старые 152-мм гаубицы продолжали активно и вполне успешно использоваться Красной Армией вплоть до конца войны, причём даже в составе стрелковых дивизий, где им уже официально места не было. Сказывались более простые правила эксплуатации, несложное техническое устройство и небольшая масса, не препятствующая буксировке этих орудий доступным на дивизионном уровне автотранспортом или конной тягой.
Около года спустя, во второй половине 1942 года, возросшие возможности промышленности и выучка командиров позволили вновь вернуться к организации корпусного уровня армейской иерархии. Соответственно возник вопрос о воссоздании корпусной артиллерии, для которой, исходя из опыта боевых действий, были признаны подходящими пушки калибра 107 мм и гаубицы калибра 152 мм. Проблема однако заключалась в том, что ни те, ни другие более серийно не производились, а потому для комплектования вновь формируемых корпусов их пришлось изымать из других частей по принципу «где найдём и как придётся».
Ситуация с пушками несколько смягчалась тем обстоятельством, что в корпусной артиллерии можно было использовать выпускавшиеся промышленностью 122-мм орудия А-19. После 107-мм пушек обр. 1910/30 гг. и М-60 они составляли вторую по количеству группу в пушечной компоненте корпусной артиллерии, причём их количество там уменьшилось ближе к концу войны приблизительно на сотню штук. Причиной тому стали не столько боевые потери, сколько больша́я масса и малая скорость возки, не совсем подходящая для маневренных боевых действий, в которых весьма часто задействовались корпуса РККА. Из-за этого некоторое количество 122-мм пушек было передано в другие войсковые формирования. С конца 1944 года стала доступной для корпусной артиллерии высокомобильная 100-мм полевая пушка БС-3. Хотя и эта система также не являлась для неё полностью подходящей из-за своего тяготения к роли мощного противотанкового орудия с унитарным заряжанием (т. е. с отсутствием выбора траектории при заданном угле прицеливания) и меньшим могуществом осколочно-фугасной гранаты. Но это орудие было значительно легче, чем А-19 и в этом и заключалось его главное преимущество. В общем же положение дел можно охарактеризовать как «пусть не совсем соответствующие, но выпускаемые промышленностью пушки для корпусной артиллерии есть». С современными гаубицами оно было совершенно иным.
Создание и развитие
Ситуация с гаубицами современной конструкции калибра 152 мм или близкого к нему по состоянию на ноябрь 1942 года была предельно простой — в серийном производстве они не состояли. Единственной подменой могла быть только 152-мм гаубица-пушка МЛ-20, но её не очень остро не хватало в армейском звене и в артиллерии РВГК. Во вновь сформированные стрелковые корпуса было поставлено небольшое их количество, но, в отличие от 122-мм пушек А-19, их доля там не была столь значительной — 54 единицы с июня 1944 года до конца войны. Да и по своим тактическим возможностям МЛ-20 была «на стыке» гаубичной и пушечной компонент корпусной артиллерии с весьма затруднительным ответом на вопрос, к какой же из них её следует причислять.
Всё это было настолько очевидно, что с началом формирования стрелковых корпусов по собственной инициативе конструкторское бюро завода №9 во главе с Фёдором Фёдоровичем Петровым в конце 1942 года начало́ работы по проектированию 152-мм гаубицы, наилучшим образом подходящей для нужд корпусной артиллерии. При этом учитывались все обстоятельства военного времени — создание полностью новой артиллерийской системы исключалось ввиду срочного характера задачи и возможных последующих проблем с запуском её в серийное производство. Поэтому были максимально задействованы все возможности по унификации с уже существующими образцами вооружения и использования имеющейся технологической оснастки предприятия. Результат был вполне ожидаем — наложение ствольной группы от уже не выпускаемой 152-мм гаубицы М-10 на лафет от изготовляемой в очень больши́х количествах 122-мм гаубицы М-30, а для компенсации возросшей отдачи оснастить систему дульным тормозом.
Но так просто всё бывает только на бумаге или экране монитора, а в реальности такие, даже кажущиеся очевидными, решения требовали весьма серьёзного подхода к своему воплощению на практике. В начале 1943 года Ф. Ф. Петров поставил в известность народного комиссара вооружений Д. Ф. Устинова о новом проекте — т. е. тогда в металле гаубицы ещё не существовало и только 13 апреля 1943 года последовал официальный заказ на опытную партию из 5 орудий для полигонных испытаний. Можно предположить, что к этому моменту завод №9 уже находился в процессе постройки гаубиц Д-1, поскольку на испытания 5—7 мая была подана уже отстрелянная на заводе система. Представляется маловероятным, чтобы за две с половиной недели с нуля можно было бы провести изготовление, заводские испытания, устранение выявленных при них недостатков и подачу исправленных образцов на полигон. Даже при комбинировании ствольной группы М-10 и лафета М-30 возник целый ряд задач, требовавших своего решения:
- Расчёт и подбор оптимальной формы дульного тормоза. Как показала история с танковой пушкой Д-25, эта проблема не является надуманной;
- Необходимые изменения в противооткатных устройствах — масса откатной части возросла более чем вдвое с 810 кг у М-30 до 1650 кг у Д-1;
- Необходимые изменения в уравновешивающем механизме по той же причине;
- Расширение амбразуры в орудийном щите, возможное усиление деталей лафета;
- Перенарезка шкал дистанционного барабана прицела и т. п.
При этом следует учитывать, что помимо разработки проекта Д-1 у КБ и рабочих опытного производства завода №9 имелись и другие важные задачи, требовавшие к себе внимания. Но в целом новая артиллерийская система была построена в сжатые сроки, её испытания серьёзных недостатков не выявили, постановление ГКО от 8 августа 1943 года о принятии Д-1 на вооружение РККА стало только констатацией того факта, что «первый блин» собственного изготовления завода №9 комом не вышел.
В военные годы, помимо оснащения уже серийных гаубиц Д-1 катками под станины для облегчения их перекатывания силами расчёта, серьёзных изменений в конструкцию орудия не вносилось. В послевоенное время были усовершенствовано его прицельное оборудование — для более точной установки углов возвышения был разработан корректор КОР-1, устанавливавшийся на правой цапфе люльки. Стандартный панорамный прицел гаубицы Д-1 позволял выставлять угол возвышения и угол горизонтальной наводки с точностью до 2 тысячных (таковы были цены деления шкал и указанная в руководстве службы максимально допустимая погрешность при выверке прицела). О влиянии этого фактора на точность огня, как с закрытых позиций, так и прямой наводкой, можно написать целую статью, настолько он важен; здесь же кратко упомянем лишь тот факт, что при смещении линии визирования удалённой на 500 метров цели на две тысячные вверх вниз от линии оси канала ствола орудия точка центра эллипса рассеивания снарядов сместится на целый метр выше точки прицеливания. Как результат — вероятность попадания по цели типа «танк» снизится в разы. У послевоенных систем, например 122-мм гаубицы Д-30, панорамные прицелы были сконструированы так, что углы задавались уже с точностью до 0,5 тысячных. Для подтягивания к ним характеристик старых орудий и были разработаны устройства, подобные КОР-1. Кроме того, существует мемориальное орудие Д-1 на Зееловских высотах с явно нестандартным для времён Второй Мировой войны прицелом. Можно предположить, что винтовая нарезка шкалы на малом барабане рядом с основным дистанционным предназначалась для ведения стрельбы иным типом снарядов, возможно кумулятивным БП-540.
